Газета "Известия" (06.02.2008)
Андрей Бильжо
Есть такие люди, дорогой читатель, которые по-другому живут, одеваются, чувствуют и воспринимают мир. Им интересно в этой жизни совсем другое. Поэтому у одних они вызывают восхищение, у других - раздражение. Время от времени я буду о них рассказывать. Вдруг ты увидишь мир их глазами или поймешь, что можно жить иначе. Я как-никак в прошлом все-таки психиатр.
Итак, Глеб. С Глебом Смирновым мы расстались несколько дней назад. Пусть это и будет информационным поводом. Живет Глебушка в Венеции, где снимает отдельную залу в палаццо на Гранд-Канале с видом на черепичные венецианские крыши, на восходы и закаты. В доме громко играет музыка. Как правило, это русский шансон. Шутка, конечно. Как правило, это мировая классика, причем редкая. Впрочем, Козин и Петр Лещенко вполне вписываются в окружающую Глеба среду. Книги разбросаны по мраморному полу XV века. Повсюду свечи и сухие цветы. Недопитые бутылки вина на столах и на полу, тут же разных размеров и форм фужеры, как грибы. Один - под листом раскрытой Ахматовой, другой - под листом рукописи самого хозяина, третий спрятался за ноутбуком. Однако это поверхностный взгляд на сладкую жизнь "лишнего человека" Глеба Смирнова, на жизнь, которую он выбрал из многих жизней. Нам ведь тоже предлагают выбрать, но мы либо ошибаемся, либо в этом выборе не участвуем вообще. А Глеб наслаждается своим выбором.
Вроде бы уже возникла маленькая интрига. А как? А на что? А зачем? Отвечаю. Глеб свободен, свободен от многого. Хорошо ли, плохо ли - это другой вопрос. Он свободен - и это данность.
Глеб Смирнов лучше всех знает Венецию. А это не значит - как пройти из точки А в точку Б. Это значит знать историю искусств, музыки, архитектуры. Свободно владеть итальянским. Сидеть в библиотеках не потому, что надо, а потому, что хочется.
Выпускник Московского университета, факультета искусствоведения приехал в Рим в конце 80-х с чемоданчиком, где был томик Ахматовой, белая рубашка и театральный бинокль. Шатаясь по Вечному городу, зашел в здание, колонны которого ему понравились. Там забрел в буфет, где выпил пива, а потом уже, естественно, в туалет. Тут нашего героя поразило отсутствие неотъемлемого для этого места граффити. "Где я?" - испуганно спросил себя Глеб, уткнувшись в дверь ректора иезуитского университета. Вот и ответ. Через секунду он был в кабинете. "На каком языке вам удобно говорить? - спросил ректор. - На пяти живых или трех мертвых?" - "На немецком". - "Что вы хотите?" - "Учиться". - "Ваше вероисповедание?" - "Атеист". - "Замечательно. А на каком факультете хотите учиться?" - "На философском. Но что для этого надо?" - "Только желание!"
Глеб жил впроголодь на чердаке палаццо, в центре которого шел дождь по причине отсутствия крыши, и наслаждался жизнью. Время от времени наезжал в Венецию. Кстати, в первый раз в Венецию Глеб попал нелегально, перейдя границу в районе Альп. Как Суворов. Прожил несколько дней, ночуя в незакрывающихся шикарных водных такси, на диванах, обитых белой тонкой кожей. Такси эти стояли в канале напротив мэрии. Переходя границу обратно из Италии в Германию, наш странный герой замерз, заснул в телеге с сеном, а проснулся, согреваемый телом сенбернара... Окончив университет, Глеб перебрался в Венецию. Как-то он встретил там Иосифа Бродского. Поэт стоял около витрины со шляпками. Глеб сказал: "Я не думал, что великих поэтов интересуют шляпки". Разговорились. Обедали. Впрочем, это история Глеба. Надеюсь, он опишет ее сам.
Я рассказал тебе, читатель, как живет человек, не интересующийся политикой, узнавший о президенте Путине через пять лет после начала его правления. Бегущий через комнату, чтобы выключить приемник, передающий новости, и живущий в другом времени и другом пространстве. Ну, будь здоров и держи себя в руках.
P.S. Глеб Смирнов - автор многих искусствоведческих статей в разных серьезных журналах и замечательного путеводителя по Риму, а также экскурсовод для своих по Венеции.
Андрей Бильжо